Всеобщее безумие не обошло меня стороной, накрыло и поволокло.
Название: Единственная Непостоянная Вещь(The Sole Unquiet Thing)
Автор: belial
Перевод: Blue Sun
Фэндом: Captain America - All Media TypesMarvel Cinematic UniverseMarvelMarvel (Movies)
Оригинал находится здесь:
archiveofourown.org/works/1465324Рейтинг: NC-18 (вроде бы)
Жанр: ангст/флафф
Пейринг: Джеймс «Баки» Барнс/Стив Роджерс
Предупреждение: насилие, Non-Con
Статус:Закончен. Написано 17 глав
Саммари: Ты убийца, монстр, машина; солдат, оружие, наемник, шлюха. Так почему же, когда Капитан Америка смотрит на тебя, ты ощущаешь себя свободным от долгов?
Отказ от прав: все права принадлежат правообладателям
Прим. переводчика: по версии автора, не Баки вытащил Стива из реки, а наоборот, отсюда и пляшем…
Upd. Закончен.
читать дальше
1. Пробуждение
- Человек на мосту, кто он? – спрашиваешь ты, проводя ладонью здоровой руки по лицу. – Я знал его.
- Никто, - говорит Хозяин, и ты хмуришься от его откровенной лжи. Ты уже довольно долго не спал, и пусть он считает, что у него честное лицо, он позабыл, как внимателен ты к деталям. Обводишь взглядом комнату – четырнадцать вооруженных вояк и два врача – если будешь продолжать с ним спорить, шансы на выживание менее нуля процентов. Поэтому, вместо того, чтобы задавать вопросы, ты молча сидишь, слушая ровный успокаивающий гул окружающих машин.
И немедленно получаешь оплеуху, как будто ты всего лишь животное. – Я сказал: докладывай! – рявкает он, и ты вздрагиваешь. Слова льются изо рта, и когда ты заканчиваешь говорить, то ожидаешь, что он или ударит тебя снова, или поставит на колени и заставит заплатить за дерзость другом способом.
Вздрагиваешь под взглядом Хозяина, опуская глаза, выказывая подчинение.
Спустя несколько долгих секунд, он наклоняется и убирает тебе прядь волос за ухо. – Ты должен гордиться собой, - вещает он, удерживая тебя за подбородок. – Ты вершишь правосудие, в результате чего все человечество будет наслаждаться миром.
Ты ему не веришь, но ничего не говоришь. Он еще немного одобрительно похлопывает тебя – по-другому не скажешь, гладит по волосам, и тебе приходится прикусить нижнюю губу, сдерживая искушение отгрызть ему пальцы. Закончив, он отдает распоряжение врачам: - Обнулите его. Начисто.
Ты открываешь рот и зажимаешь зубами капу, потому что знаешь, что выбора нет, и обреченно ждешь, когда твой мозг затопит пламя.
2. Танец Правосудия
Самолет падает, а Капитан Америка продолжает взывать к тебе по имени, которое ты никогда не слышал. И непонятно, что из этих двух фактов больше раздражает. В любом случае, надо завершить задание, а потом уже обдумывать пути отхода. – Ты мой друг! – надрывается тот, уклоняясь от очередного удара. – Баки, прошу тебя!
- Я тебе не друг! – рычишь ты. – Ты – мое задание!
Неожиданно он останавливается, и ты по инерции налетаешь на него. Вы падаете, он грохается спиной на купол под ногами, в ушах звенит от бьющегося стекла. По корпусу бегут трещины, удивительно, почему самолет еще не врезался в землю.
– Баки, я знаю, ты меня не помнишь, - талдычит он, и ты со злости врезаешь ему еще разок. – Но если ты должен выполнить задание - тогда давай, потому что я с тобой до конца.
И ты пораженно отшатываешься, скуля и хватаясь за голову, где уже мозги закипают. Ты помнишь: эти слова, обещание, обязательство, клятва - однажды ты дал ее тому, кто был важен, очень важен для тебя. Спотыкаясь, делаешь шаг назад… зря, потому что стараясь оказаться от него подальше ты опрометчиво позабыл о разваливающемся под ногами самолете. Стекло разлетается на куски, и ты падаешь, летишь вниз, сжимаясь в комок в дурацком стремлении защитить голову. Какая разница, ударишься ли ты головой или нет – при свободном падении со скоростью восемьдесят миль в час удар в любом случае убьет тебя.
Только ты не ожидал, что упадешь не на землю, а в воду. Удар страшен, и при попытке вздохнуть, легкие заливает вода. Захлебываясь, ты дергаешься, пытаясь спастись, но не можешь понять, где верх, где низ. В последней попытке выжить, ты замираешь неподвижно и надеешься, что бионика в твоем теле поможет выбраться на поверхность.
Но вес протеза и снаряжения утягивает тебя все дальше от света.
Ноют ребра, поврежденные падением той металлической балки (из под которой он тебя вытащил - предательски нашептывает голос в голове), руке срочно требуется ремонт, и ты устал – устал больше, чем вообще когда либо, а еще ты отчаянно хочешь сбежать от Хозяина - нынешнего и от всех бывших Хозяев. Поэтому ты перестаешь сопротивляться, перестаешь надеяться и отдаешься на милость воды, затягивающей тебя все глубже и глубже, прочь от всего, что причиняет боль. Вода как благословение, она смывает пот с твоего лица и кровь с твоих рук. У тебя больше нет чести, так к чему тебе жизнь?
И как только ты сдаешься, смиряясь со своей судьбой, две руки хватают тебя за пояс и резко тащат куда-то. Ты вырываешься, но тщетно, ты еще и дернуться не успел, а твоя голова уже над водой и ты слишком занят, втягивая в себя воздух. Чей-то голос тихо интересуется – До берега дотянешь?
Ты смаргиваешь воду – опять он, тот, кто должен бы подтолкнуть тебя поглубже, а не вытягивать наверх. – Почему? – спрашиваешь ты.
- Говорил же – я с тобой до конца. Так как, доплыть сможешь?
Склонив голову набок, рассматриваешь его. Он не улыбается и никак не реагирует, ты киваешь, и только тогда он выгребает к берегу.
Не слишком грациозно, зато успешно вы выбираетесь из воды. Оба лежите, распластавшись на грязном берегу Потомака, и ты никак не можешь заставить себя посмотреть на него или сказать спасибо. Каким-то образом он понимает твое молчание и не нарушает его. И лишь когда ты заставляешь себя подняться на ноги, он спрашивает: – Что ты делаешь?
Ты выгибаешь бровь, на что он усмехается. – Нечего на меня так смотреть. Это не работало, когда мы были детьми, и сейчас не сработает.
Ты пораженно замираешь, и он морщится. – Извини, - поясняет он. – Я вижу твое лицо и вспоминаю то, что ты забыл.
Пожимаешь плечами, не зная, как еще реагировать. Обычно, когда ты так выгибаешь бровь и недобро смотришь на кого-нибудь, они не понимают, что грозный взгляд – чистой воды обманка, потому что ты смущен, а не злишься. Или Капитан Америка понимает тебя лучше, чем любой из твоих Хозяев, или…
- Спасибо, - бормочешь ты. – Что вытащил меня.
Он кивает и поднимается. Ты не нападаешь, ты отходишь в сторону, давая ему место. Он понимающе улыбается. – Подходить ближе не стану. Хорошо? Я не собираюсь вынуждать тебя сделать что-нибудь или пойти куда-то.
- Ты должен пытаться убить меня, - сообщаешь ты. Вопрос «почему ты этого не делаешь» повисает в воздухе. – Но поскольку этого не происходит, будет только честно, если я поступлю так же.
- Ладно. Слушай, лжец из меня никакой, так что не могу сказать, что отпущу тебя без борьбы, Бак. Я не могу потерять тебя только-только успев найти.
- Выбор у тебя невелик, - отвечаешь ты. – Потому что я не собираюсь оставаться там, где меня могут обнаружить.
- Тогда разреши помочь тебе.
Твой смешок звучит коротко и неприятно. – Помочь мне? С чего бы мне доверять тебе?
- Лучшие друзья, помнишь? Придурок.
И когда он тычет пальцем тебе в грудь, с языка без твоего ведома срывается: - Щенок.
Он застывает с открытым ртом, на его щеках вспыхивает румянец. Шагает вперед и окликает: – Баки?
Если бы у тебя было сердце, то от тона, которым он произносит это имя, оно бы разбилось. В смысле, он солдат, стратег и киллер, но в его устах это имя звучит как любовная песня. – Я не… не знаю, почему так сказал, - говоришь ты и проводишь ладонью по волосам, вытираешь воду с лица. Он снова делает шаг вперед, а ты – шаг назад. – Сам не знаю, с чего бы мне это говорить.
- Это ничего, это… слушай, может, это подавленные воспоминания или еще что-нибудь. Пойдем со мной, разреши помочь тебе и мы во всем разберемся вместе.
Еще один шаг; такими темпами ты далеко не убежишь, ведь рано или поздно, до него дойдет, что ребра у тебя сломаны, и ты едва держишься на ногах. – Стой, черт побери! – злишься ты, лихорадочно нащупывая оружие. – Оставайся на месте!
Как только ты выхватываешь нож из-под бронежилета, он замирает. Взмахнув ножом в его сторону, ты подавляешь стон. – Я сказал, что не стану тебя убивать, но не думаю, что ты сможешь меня спасти. Я не тот друг, которого ты потерял, и никогда им не стану.
- Хорошо, - соглашается он. – Тогда я хочу, чтобы ты оказал мне услугу.
Ты усмехаешься: - С чего ты решил, что имеешь право просить меня об услуге?
- Не имею, - говорит он, - Но все равно о ней прошу. Если ты решишь, что хочешь иметь со мной дело – если решишь, что сможешь назвать меня другом – тогда позволь мне им стать.
У тебя все расплывается перед глазами, но ты выдавливаешь смешок: - И это все?
- Это все. И еще – прости меня.
- Простить?
- Да. Потому что впервые в жизни я не собираюсь играть честно.
Времени требовать объяснений не остается – он кидается вперед, выбивает нож из твоей руки и, как только вы падаете на землю, проводит удушающий захват. – Прости, - шепчет он. Без кислорода тело обмякает, расслабляется. – Прости, Баки, Я могу позволить тебе снова ускользнуть от меня.
Ты уже не можешь ничего ответить, в глазах темнеет, но соскальзывая во тьму, ты можешь поклясться, что ощущаешь, как его губы легко касаются твоих.
ТВС
-
-
03.05.2014 в 07:57-
-
03.05.2014 в 09:25-
-
03.05.2014 в 17:42Ты приходишь в себя ничего не понимая, одурманенный наркотиками. Ничего не болит, хотя должно бы, ты то выплываешь из мутных сумрачных сновидений, то погружаешься в них обратно. Несколько раз пытаешься открыть рот и заговорить, но не уверен в реальности происходящего, лица вокруг совершенно незнакомы. Ты потерялся в собственном теле, нет ни боли (к чему ты привык), ни удовольствия (от чего ты бы не отказался), и это страшно раздражает, потому что если это всего лишь очередная сессия с очередным мозготрахом…
- Его сердечный ритм возрос до опасного уровня, сэр, - четкий британский акцент прорезается сквозь туман, и ты открываешь глаза, фокусируясь на потолке над головой. – Могу я предложить позвать Капитана Роджерса?
- Неплохая идея, Джи, - отвечает мужской голос. – Зови Брюса и Кэпа сюда пока Барнс не оторвал ремни от стола. Барнс? Эй, Барнс. Хватит дергать эти гребаные ремни, они там для твоей же безопасности.
- Чт…?
В поле зрения вплывает широко ухмыляющийся темноволосый мужчина с бородкой. – Зовут меня Старк. Знаю, что пока это тебе ни о чем не говорит, но скоро это изменится, потому как я – нечто. Стив – ты знаешь Стива, высокий блондин, здоровенные мускулы, потрясающая задница – Стив притащил тебя сюда ради твоей же безопасности. Ты в хреновом состоянии, ты в курсе? Ну-ка перестань рваться со стола, пока не испакостил всю нашу работу по восстановлению тебя и твоей руки. И кстати – за что эти уроды из Гидры тебя так ненавидели? Их жалкий протез просто курам на смех! В смысле, эта штука не работает и вполовину так же хорошо, как тот новый протез, который я изготовил для тебя.
- Тони!
Тони – Старк, как ты уже догадался – прекращает болтать и улыбается. – Хей, Брюс! И Кэп! Всего лишь просвещаю нашего нового друга насчет последних событий.
- Пожалуйста, не нужно, - отвечает Капитан Америка, но улыбается и хлопает его по спине. – Не думаю, что из тебя выйдет хороший просветитель.
Пока эти двое препираются, второй темноволосый мужчина подходит вплотную и принимается ощупывать твой бок. Несмотря на тугие путы, ты пытаешься уклониться –безрезультатно, правда, но ты продолжаешь извиваться, пока он не произносит: - Прошу, лежи спокойно. Не могу понять, срослись ли ребра, когда ты так дергаешься.
Ты зло смотришь на него, а он переходит к осмотру твоей руки. Металлической. И что чертовски удивительно – он тебя нисколько не боится. – Я доктор Брюс Бэннер, - представляется он. – И я извиняюсь за все, что сказал Тони пока нас не было.
- Эй!
Ты не можешь удержаться от смешка, переходящего в стон, потому как ребра напоминают о себе.
- Скажи, где болит? – спрашивает Бэннер. – Можно сделать рентген, но я бы предпочел не двигать тебя, пока не буду знать, что тебе удобно.
Удобно? Когда это палача интересовало, удобно ли кому-нибудь под пыткой?
Должно быть, твое лицо выдает эти мысли, потому что он поясняет: - Ты среди друзей, Джеймс. Ни Тони, ни Стив, ни я не собираемся причинять тебе вред.
- Джеймс?
- Ты – Джеймс, - откуда-то справа замечает Капитан Америка. – А я Стив. Стив Роджерс.
- Да, верно. Я Джеймс Бьюкенен Барнс, - ты закатываешь глаза. – Именно так ты сказал, когда меня придавило балкой.
- Прости, Баки. Я должен был попытаться помочь тебе вспомнить. А самое подходящее время, это когда аудитория полностью захвачена.
Ты качаешь головой на этот жуткий каламбурчик. – Но я не он. Не знаю никакого Джеймса. И тебя не знаю. Не важно, что ты думаешь, но мы НЕ лучшие друзья.
- Ты помнишь что-нибудь насчет него? – встревает Старк.
- Ну да, - с горечью отвечаешь ты. – Помню, что должен был его убить. Хреново получилось.
Стив таращится, как будто ты только что у него на глазах зарезал его мамочку. И тебе становится как-то неудобно, а затем осознаешь тот факт, что он заставляет тебя чувствовать себя неудобно, и становится еще хуже. И как так вышло, что ты считаешь себя чем-то обязанным этому человеку, не зная толком, кто он?
И какого черта мысленно называешь его «Стив»?
- Давно я здесь? – спрашиваешь ты, пытаясь увести разговор в сторону. – И вообще где я, черт побери?
- Это Башня Старка, в Нью Йорке, - отвечает Бэннер. – Находишься здесь чуть более четырех недель.
- Четыре недели? – обалдело повторяешь ты. – Но как…?
- Искусственно вызванная кома, - поясняет Старк. – Чтобы дать твоему телу время излечиться, ну и вывести из организма все психотропы, которыми накачали тебя милые ребята из Гидры.
- Пси- что?
- Наркотики. Нужно было понять, какие именно препараты тебе вводили, чтобы держать в состоянии перманентной амнезии. В основном, там была жуткая смесь Индопана, бензодиазепинов и ЛСД. Такой набор плюс шоковая терапия – повезло, что у тебя мозги еще не превратились в яичницу.
Наверное, ты никогда больше не станешь есть яичницу.
Господи, Тони, можно проявить немного сострадания? – рявкает Бэннер. Он оборачивается к тебе и уже более спокойным тоном поясняет: - Тебя пришлось привязать именно потому, что параллельно с излечением идет процесс детоксикации. Лучшим вариантом было усыпить тебя и дать телу время восстановиться и привести в норму высшие функции головного мозга.
- Ты только что назвал меня дураком? – спрашиваешь ты, потому что это единственное, что понял из всей фразы.
- Совсем нет. Ты исключительно умный человек. Я имел в виду высшие функции, включая память и нервный анализ. К примеру, можно знать пятьдесят способов обезвредить бомбу… но изначально не знать зачем это нужно сделать.
Самое ужасное, что похоже Бэннер говорит правду. Маленькая частичка внутри тебя хватается за надежду и цепляется за его слова, в то время как остальное противится - на что ты можешь надеяться, после всего что вытворял?
– А зачем вообще тратить на меня свое время? Я – ваш враг.
- Ерунда, - заявляет Старк. – То, что ты делал под чужим контролем, это не ты. Вина лежит на них. Тобой манипулировали, контролировали, трахали мозги…
- Да, Тони, спасибо, - прерывает Стив набирающего обороты Старка. – Думаю, мы уловили твою мысль.
Некоторое время ты лежишь тихо, прежде чем набираешься смелости задать вопрос: - А что произойдет, когда меня уже нельзя будет держать привязанным к столу?
- Когнитивная рекалибровка, - отвечает Старк. Затем ухмыляется. – Нам, главное, убедиться, что ты не будешь носиться по округе убивая народ, а потом мы продемонстрируем тебе, что значит быть настоящим парнем двадцать первого века. Готов к вызову?
- И в чем подвох?
- Худшая из пыток, - все так же паскудно ухмыляется Старк. – На тебя постоянно будут направлены печальные взгляды Стива и его убогие шуточки.
Удивляясь сам себе, ты посмеиваешься, а затем моргаешь при виде неистовой нежности в глазах Стива. Все может очень быстро покатиться к черту – и, вероятно, так оно и будет. Но если они говорят правду, и достаточно легковерны, чтобы поверить в тебя, то, по крайней мере, ты сможешь освободиться. – Хорошо, - соглашаешься ты. – Но больше никакого «Баки». Если я буду принадлежать только себе, тогда и отзываться стану только на «Джеймса».
- А как они тебя называли? – спрашивает Стив, и, черт, Старк не соврал про его печальные глаза. Ты отводишь взгляд, но он настаивает: – Джеймс?
- Они называли меня Солдат. Это подходило моим Хозяевам, и это все, что от меня требовалось.
- Вот почему я сожалею, что меня не было поблизости, чтобы помочь Кэпу прихлопнуть тех подонков в Вашингтоне, - заявляет Старк. – Ты поправишься, и я обещаю – никто никогда не посмеет командовать тобой, пока я рядом. Если, конечно, тебя это не заводит - кто я такой чтобы судить людей за их извращения.
- ТОНИ!
На сей раз Старк и Бэннер орут в унисон. А ты так смеешься, что ребра чуть вновь не трескаются. И может быть, оно того стоит.
-
-
03.05.2014 в 18:13-
-
03.05.2014 в 18:50-
-
03.05.2014 в 18:52-
-
07.05.2014 в 20:56Тело исцеляется быстрее, чем ожидалось. Стив считает, что это побочный эффект экспериментов, которые некто по имени Зола проводил над тобой. И в какой-то момент ты готов принять его слова на веру. Спустя 6 недель от тебя отцепляют датчики и приборы и провозглашают готовым прогуляться по Башне. Хотя бы по одному этажу. Увиденное потрясает воображение, пусть даже входная дверь заперта, но вокруг все равно больше пространства для исследований, чем дозволялось предыдущими хозяевами.
А еще там есть окна.
Именно так однажды утром и застает тебя Стив – прижавшимся носом к стеклу сорок-какого-то этажа, вглядывающимся в недостижимую пустоту. – Итак, команда решила встретиться за завтраком на одном из общих этажей.
Ты не отвечаешь, испытывая некое извращенное удовольствие, вынуждая его по сути просить. Он продолжает: - Я подумал, что было бы неплохо сегодня познакомиться с остальными членами команды. Последние несколько недель я им все уши прожужжал про тебя.
- А они больше похожи на Бэннера, или на Старка?
Тони, как ты называешь его про себя, пока твой фаворит. Его постоянная болтовня и легкие улыбочки очень забавны, а еще, именно он предложил тебе Старкпад, дабы «наверстать все упущенное». С помощью его и Джарвиса, ты многое узнал о переменах во внешнем мире. И тебя не особенно волнует, что Тони отслеживает просматриваемые тобой данные, поскольку вряд ли Торговец Смертью отличается высокой моралью.
- Они разные, - отвечает Стив, отвлекая тебя от размышлений. – Двоих ты уже встречал при других обстоятельствах.
Ты бормочешь себе под нос русские ругательства, этот язык сроднился с тобой, как бы Гидра не стирала тебе память. – Женщина. Наташа? И парень с крыльями.
- Его зовут Сэм Уилсон, да, это он. Они хорошие люди, Б… Джеймс. И они хотят познакомиться с тобой.
- Думаешь, завтрак для этого подойдет?
Стив неловко скребет затылок. – Это будет хорошим началом?
Ты отвечаешь легкой улыбкой. Надо отдать Стиву должное – он очень старается вновь дать тебе возможность ощутить себя человеком. Прошло уже шесть недель, как ты не вспоминаешь последнего Хозяина, шесть недель без заморозки, имея возможность оставаться собой. Ты подхватываешь футболку с ручки кресла и натягиваешь ее через голову, а если они не одобрят пижамные брюки, которые сейчас на тебе, то им же хуже. – Тогда пошли завтракать, - говоришь ты.
Он сияет, и ты отворачиваешься, пытаясь противостоять очарованию его полной энтузиазма улыбки (и все равно очарован ею). – Хватит уже, - бурчишь ты и топаешь за ним. В кабине лифта ты занимаешь позицию как можно дальше от него.
- Думаю, тебе пойдет на пользу отступление от рутины,- нарушает он внезапное возникшее напряжение. – Познакомишься с новыми людьми, да и Сэм, возможно, сможет помочь тебе.
- Столкнув вниз с большей высоты, чем я его? – интересуешься ты, когда дверь лифта скользит в сторону.
- Со мной такое однажды случилось, и мне не хочется воспроизводить те ощущения, - доносится голос Тони. – Нельзя выкидывать людей из окон Башни. Джарвис, сделай пометку – это новое правило в моем доме.
- Разумеется, сэр.
Если Тони – это воплощение шумного сарказма, то Джарвис олицетворение сухого остроумия. Ты сдерживаешь улыбку, но это ненадолго. Вероятно, не стоит никого из них поощрять. Входя в комнату, ты интересуешься: - А зачем тебя выбросили из окна?
- Уверен, ты читал об этом, - отвечает он. – Злобный инопланетный полубожок, у которого были нелады с папочкой, вторжение-дабы–поработить-этот-мир, сам знаешь, как это бывает.
Были и светлые стороны: Кэп впервые попробовал шаурму.
- Тони, - вздыхает Стив, в то время как ты в порядке эксперимента протягиваешь кулак, чтобы Тони мог постучать о него своим. Стив вздыхает еще выразительнее. – Неужто первое, чему ты выучился, было стучаться кулаками?
- Могло быть и хуже, - отзывается Старк, отвечая на твой жест. – Он мог нахвататься кое-чего у Леголаса.
- Отвали, Робокоп, - спрыгивает с перекрытий хорошо сложенный блондин. Он протягивает тебе свой кулак, в ответ ты вопросительно наклоняешь голову набок. – Ох, да ладно. Если стучишься кулаками со Старком, со мной тоже можно. Особенно если учесть, что никогда не знаешь, где были руки Старка до этого.
Ради Стива (потому что он опять смотрит на тебя печальными глазами), ты стучишься и с этим - Леголас?
- Это из фильма – Бэннер выходит из боковой двери. – Джеймс, это Клинт Бартон, также известный как Хоукай. Клинт, это Джеймс Барнс, Зимний Солдат.
- Хей, - приветствует тот парень. Ты киваешь ему и отходишь назад, поближе к стене, держа комнату в поле зрения.
Почти одновременно все мужчины в комнате делают шаг назад. – Слишком много народа? – спрашивает Стив.
Ты отрицательно качаешь головой, но от стены не отходишь. Просто удивительно, как все они уловили твой дискомфорт в замкнутом пространстве Башни. Это ведь не то же самое, что находиться в лаборатории с Хозяевами, где ты окружен, привязан и…
- Джеймс, - голос Бэннера прорывает сгустившийся в мозгу туман. – Сделай глубокий вдох, давай, Джеймс.
Смотришь на него снизу вверх – и когда ты успел упасть на колени? – и делаешь глубокий вдох, как он просит. – Еще разок, - говорит он.
Еще одну или две секунды ты стоишь на коленях и дышишь, пока не чувствуешь в себе силы подняться на ноги. – Ты не обязан это обсуждать, но возможно некоторые воспоминания ассоциируются с клаустрофобией? Вокруг тебя столпилось слишком много людей?
Ты киваешь, и он улыбается. – Хорошо. Это хорошо. Вообще-то, это просто отлично. Пока ты можешь опираться на опыт прошлого, ты сможешь лучше запоминать информацию, а возможность разблокировки запертых воспоминаний потенциально увеличится.
- Черт, - говорит Бартон, - Думаю, самое время поесть. Ты выглядишь так, будто калории будут не лишними.
Стив провожает тебя до столовой, где аромат еды наполняет ноздри и заставляет живот бурчать. Ты держишься в стороне от главного стола, с удивлением наблюдая за их болтовней, как они смеются и по-дружески подкалывают друг друга. Такие разные, все они смертоносны, каждый в своем роде, и все равно…
- Тебе лучше сесть, пока Стив и Хоук все не сожрали, - советует парень с крыльями, сидящий другом конце стола. – Я пока не встречался с Тором, но слышал, он их легко заткнет за пояс.
- Заткнись, парень, - говорит Бартон. – Те из нас, кто по настоящему работают, а не таскают на себе технику, должны есть.
- О, хочешь обсудить технику, а? Как насчет твоих стрел, которые я видел?
Ты молча садишься рядом со Стивом, с удовольствием обозревая царящий за столом бедлам, но не участвуя в нем. Стив наклоняется к тебе, время от времени комментируя происходящее, рассказывая истории собравшихся за столом столь разных людей. Ты киваешь и ешь всякие вкусности, пока Стив не подкладывает на твою тарелку квадратное печенье. Под твоим вопросительным взглядом он краснеет. - Шоколадный круассан. Не пожалеешь, поверь мне.
Обводишь взглядом стол и понимаешь, что все уставились на вас двоих самым беспардонным образом. Фыркнув, ты берешь печенье и откусываешь кусочек, готовясь к худшему. Но вкус взрывается на языке, сладкий-темный-глубокий-липкий, и ты должно быть издаешь такой же звук, как во время секса. Стивен расплывается в улыбке, и ты откусываешь еще кусок, не в силах удержать ответную улыбку.
- Так и знал, что тебе понравится, - говорит он. – Когда мы были детьми, ты был жутким сластеной.
Все еще улыбаясь, ты опускаешь глаза. – Спасибо.
За столом повисает молчание, к счастью, Старк тут же нарушает его. – Итак, после еды хотите познакомиться с новым прототипом протеза?
Ты киваешь и, не заботясь о приличиях, слизываешь остатки шоколада с большого пальца здоровой руки. – Отлично.
Он прочищает горло и ты, подняв глаза, ловишь брошенный в твою сторону косой взгляд. – Стив, а ты не мог бы дать ему еще один круассан?
- Тони, прошу, прекрати доводить Стива, - это Бэннер.
- Да ты только посмотри на него, как он вылизывает шоколад с пальцев и …
- Меня это не беспокоит.
Они перестают препираться и таращатся на тебя. Пожимаешь плечами. – Старк. Его флирт меня не беспокоит.
- Ха! – победно выкрикивает Старк и тычет пальцем. – Я знал что ты – это нечто. Получишь от меня самые лучшие игрушки. Лазеры в пальцах или что-то в этом духе, ракеты, пистолеты…
- Что-нибудь для защиты от электрошокера? – подсказываешь ты, обмениваясь взглядами с рыжеволосой дамочкой с другом конце стола.
Старк замолкает, а затем кивает. – Да, да, разумеется, это тоже можно, поработать над системами… Вы уже поели?
Ты моргаешь при резкой смены темы. – Да.
Он подрывается из кресла, взмахом зовет за собой и топает к лифту. – В лабораторию!
Ты замираешь - идея насчет лаборатории не слишком привлекательна, но тут Стив касается твоей руки. – Мы с Брюсом тоже будем там на случай, если он совсем уж зарвется. Он гений, но временами его дико хочется придушить. Если он сказал, что соорудил новую руку, то обещаю, она тебе понравится.
Ты медленно поднимаешь металлическую руку и накрываешь ею лицо Стива. – Я поверю, но только если ты перестанешь на меня так смотреть, - говоришь ты, и хотя это всего лишь шутка, ты чувствуешь как напрягаются все вокруг, как будто ты прямо сейчас, не сходя с места, примешься его душить. – И не делай такое лицо.
Он хохочет. – Да, да. Обещаю. Придурок.
Ты уже опустил руку, а он все еще улыбается, и ты улыбаешься в ответ. Что-то теплое и нежное поднимается в тебе, а потом это становится неважным, потому что он наклоняется и целует тебя в щеку. – Пошли. Надо посмотреть, что там изготовил Тони.
Вы идете к лифту, твое сердце колотится в три раза быстрее обычного, и ты понимаешь, что возможно пойдешь за ним куда угодно.
-
-
07.05.2014 в 21:47-
-
07.05.2014 в 21:55-
-
07.05.2014 в 22:44Shellar Arranktur, - мальчики очень стараются
-
-
08.05.2014 в 15:23Когда вы четверо входите в лабораторию Тони, ты потрясен, какая же она огромная, ярко освещенная и на редкость бардачная. Совсем не походит на холодную клинику, где ты проснулся в последний раз, и где над тобой возвышался Хозяин. А еще у Тони очень ШУМНО. – Что это? – пытаешься ты перекричать тяжелые басы.
- Шум! – орет в ответ Стив и смеется. – Хотя Тони зовет это музыкой, я знаю, что он врет!
Музыка стихает и Тони вступает в перебранку с Джарвисом, пока тот не изрекает: - Сэр, я не считаю, что сержанту Барнсу пойдет на пользу, если его барабанные перепонки пострадают еще до процедуры.
- Ты портишь все веселье, Джарвис, - бубнит Тони, но «музыку» больше не включает. – Так вы готовы?
Ты киваешь, и Бэннер жестом предлагает тебе сесть на стол. Он открывает ящичек и извлекает наполненный прозрачной желатинообразной жидкостью шприц. – Это что?
- Заморозка, смешанная с легким успокоительным средством.
- Зачем?
На лице доктора явно написано смущение, пока он поясняет: - В момент снятия протеза может возникнуть дискомфорт, его легче переносить в состоянии легкого сна. Ты будешь в сознании во время процедуры, но боли не будет.
Если эти люди стараются одурачить тебя своей добротой, тогда они эксперты в области лжи. Лицо Бэннера настолько участливое и понимающее, что ты не противишься, когда он осторожно вводит иглу в руку. – Спорить могу, они никогда не давали тебе обезболивающих, когда прилаживали руку, верно? В тех случаях, что ты помнишь?
Ты отрицательно качаешь головой. Его взгляд твердеет и на мгновение в нем вспыхивает зеленый огонек, но, возможно, тебе это только померещилось. – С этого момента, если решишь доверить кому-нибудь помогать с рукой, требуй легких седативов. Понятно?
Ты язвительно улыбаешься: - Вряд ли ты понимаешь, но я не слишком люблю, когда ко мне прикасаются. Особенно под седативами.
- Туше.
Ты зеваешь, ничего не можешь поделать. Препарат уже работает, Бэннер помогает тебе улечься на стол. – Так, хорошо. Я не был уверен, какая доза оптимальна, но, похоже, угадал. Джеймс, я буду считать в обратном порядке. Десять… девять… восемь…
- Семь, - говорит кто-то, и ты ждешь следующего удара. Хлыст бьет по щеке, в ушах звенит, но ты заставляешь себя устоять на ногах и смотришь на стоящего перед тобой седовласого мужчину. Смахиваешь заливающую глаза кровь, и он смеется. – Мой славный маленький солдат. Еще?
- Пожалуйста, сэр, - лжешь ты, собираясь с силами в ожидании боли. На этот раз хлыст попадает по низу живота. Ты резко выдыхаешь, но не ломаешься. – Восемь.
Он толкает тебя, и ты теряешь равновесие, удерживающие ноги короткие цепи стреноживают тебя. Ты только успеваешь выставить руки, чтобы не удариться лицом, но это бесполезно… он вжимает тебя лицом в пол, другая его рука забирается тебе между ног, пальцы вторгаются в тело. Ты скрипишь зубами и терпишь…
~~~~
- Эй, - произносит кто-то. – Мне что, делать за тебя всю работу?
Одна твоя рука прикрывает лицо, а другая (настоящая рука, живая) приподнимает левую ногу, бесстыдно раскрывая тебя для пальцев Стива. – А ты и должен делать всю работу, щенок, - подразниваешь ты, и задыхаешься, когда он изгибает пальцы внутри тебя. – О, Господи. Сделай так еще.
Стив хохочет; Он нависает над тобой, целует в рот, не измазанная вазелином ладонь прижимается к твоему лицу, проводит вдоль носа и глаз, а он шепчет: - Я люблю тебя, Баки.
И неважно, что он намного меньше тебя, этот парень, которому ты отдал свое сердце. Внутри он огромен, такой решительный, такой честный. Истинный человек слова, и ты знаешь, что когда вы оба станете старше, он станет просто восхитительным, потому что ты любишь его и…
~~~
- Еще! – командует рыжеволосый мужчина и ты бьешь сидящую перед тобой женщину, от удара металлической руки ее голова откидывается назад. – Ударь ее еще!
Она уже без сознания, и ты рад этому; чертовски рад, что она не увидит слез, которые тебе нельзя показывать, пока ты крушишь ей голову, избивая до смерти - только чтобы заставить захваченного тобой мужчину, ее мужа, заговорить. Она уже не слышит, как тот рыдает, но ты слышишь – неровный, пульсирующий звук, от которого сам жаждешь, чтобы тебя снова обнулили, потому что, прошу тебя, Господи, ты не хочешь это помнить, ты убийца и монстр, и это твои мозги нужно размолоть в кашу, осколки черепа и хряща скользят по гибким суставам протеза, и о, Боже, этот запах…
~~~~
- Баки!
Ты оборачиваешься как раз вовремя, чтобы подхватить налетающего сбоку Стива. – Угадай, что? Я получил работу!
- Что? Невозможно, не мой Стиви…
Он расплывается в улыбке: - Ага. И я кое-что принес тебе, чтобы отпраздновать.
Он роется в кармане ветровки и извлекает наружу шоколадный батончик. Огромный, вы такой никак не могли себе позволить, и ты бормочешь: - Господи, нет… ну зачем, ты со своей аллергией даже съесть его не сможешь.
Я съем маленький кусочек, - клянчит он. – Да ладно, Бак. Давай поделим? Пока будем играть в шашки, ну пожалуйста…?
Ты заливаешься краской, и он подталкивает тебя бедром. – Я вижу, что ты сдаешься, - дразнит он, и тебе хотелось бы сейчас оказаться не на улице, потому что, Боже, до чего же ты хочешь его поцеловать…
~~~~
Сначала ты даже не можешь понять, кто кричит, пока не понимаешь, что это ты сам. Ты лежишь связанный, обнаженный, тонкие провода опутывают все тело, кожа полыхает в агонии, сильнейшая боль выжигает тебя по кусочкам, тени людей двигаются вокруг. – Я Джеймс Бьюкенен Барнс! - твердишь ты, выплевывая кровь в сторону стоящего перед тобой мужчины. - Я Джеймс Бьюкенен Барнс, и вы НЕ превратите меня в чертового монстра, вы не сможете, я вам не позволю, я не позволю, я…
~~~~
-
-
08.05.2014 в 15:23Но он не борется с тобой, не пытается ударить, он обхватывает тебя руками и держит, пока тебя трясет, ты кричишь и рыдаешь.
- Все в порядке, - приговаривает он, раскачиваясь вместе с тобой, крепко прижимая к себе твою голову. Затем заставляет тебя приподнять лицо и заглянуть ему в глаза. – Джеймс. Баки. Все в порядке, я здесь, и я убью любого, кто даже пальцем попытается до тебя дотронуться. Ты в безопасности, в безопасности, клянусь, шшш, шшш… Я здесь, я держу тебя…
Тихие слова и его сильные объятия помогают успокоиться, хотя сердце продолжает колотиться в груди, и ты никак не можешь отдышаться. Прекратив отбиваться, нервно озираешься вокруг. Взгляд натыкается на Бэннера и Старка, те стоят футах в пятнадцати и сочувственно смотрят, но ближе не подходят.. – Порядок, - говорит Старк, его улыбка полна сострадания, а не привычного сарказма. – Седатив подействовал на тебя чуточку сильнее, чем мы думали. Мы заменили протез, но при этом случайно запустили процессы у тебя в голове, о которых не подозревали.
- Бе`опасн? – хрипишь ты сорванным голосом. – Н`кого не поранил?
Они обмениваются взглядами, и Стив крепче прижимает тебя к себе. – Ты в безопасности. Со всеми все в порядке, Джеймс.
- Я помню тебя – выпаливаешь ты, потому что тут уже не до благоразумия. – Ты и Баки. Лучшие друзья навек. Первый, в кого влюбился Баки, но я – это не он, больше нет, Стиви. Я не… не хороший человек, не хороший мужчина…
Рыдания переходят в икоту, и он покрывает поцелуями твои щеки. – Предоставь мне судить об этом, - говорит он. – Потому что ты все еще мой лучший друг, все еще мой Баки, никогда и никого на свете я не хотел так, как хочу тебя. Ясно?
Ты обнимаешь его, обнимаешь изо всех сил. Никто не шевелится, пока ты не успокаиваешься. Когда ты чувствуешь в себе довольно сил, чтобы отцепиться от него, ты говоришь: - Простите.
Бэннер реагирует первым: - Нет, это ты прости. Я не учел, что препарат может замкнуть тебя в воспоминаниях, Джеймс. Твоя травма и потеря памяти наложились друг на друга, обещаю, мы оптимизируем дозу и такого больше не повторится. Ты в порядке?
- Да, - отвечаешь ты, хотя не торопишься выпутываться из рук Стива, вы так и валяетесь на полу. – Да, думаю… думаю это же хорошо, что я начал вспоминать?
- Во всем есть светлая сторона, - произносит Стив и целует тебя за ухом. Ты снова вздрагиваешь, но уже по совершенно другой причине. – И радуга прогоняет дождик.
Вздохнув, ты еще раз обнимаешь его и высвобождаешься из его рук. А затем с восторгом и восхищением замечаешь свою новую руку. – Это же…это…
- Я же говорил, Тони гениальный инженер.
Эта рука тоже металлическая, но она легче прежней, более изящная и безо всяких рисунков. Даже не задумываясь, ты принимаешься сжимать и разжимать пальцы. – Ощущается прямо как настоящая, - не сдерживая благоговения в голосе. - Совсем как настоящая.
- Так и задумано, - объясняет Старк. – Ничего навороченного, никакой гидравлики и оружия. Зато ощущения, как от настоящей. Пока не дозреешь до апгрейда.
Когда больше не будешь представлять опасности для себя и окружающих – понимаешь ты подтекст. Но это нормально, Старк прав: тебе нужно научиться вновь быть человеком. Нерешительно касаешься металлическими пальцами лица Стива и изумленно вздыхаешь, когда он начинает покусывать их. – Я это чувствую! – возбужденно отмечаешь ты. – Это… Тони, это потрясающе.
Старк краснеет, отмахивается и выглядит донельзя смущенным. - Пустяки, в самом деле, так…
- Нет, Тони, - повторяешь ты. – Это потрясающе. Не знаю, как и благодарить.
- Просто поправляйся, Барнс, и ради Бога, забери Стива отсюда. Мне не нужно знать, как выглядит Капитан Америка, когда коровьими глазами любуется симпатичной мордашкой.
- Тебя не заткнуть, - парирует Стив.
Тебе на него даже смотреть не нужно, чтобы понять какой он смущенный и красный. Ты поднимаешься и предлагаешь Стиву руку – настоящую. – Не желаешь сыграть со мной в шашки?
- Шашки? Пошли вон из моей лаборатории, чертовы ископаемые!
Стив хохочет. Бэннер и Старк… к черту, Брюс и Тони на твоей стороне, они не бросят тебя. У тебя теперь есть новая отлично функционирующая рука, которая не болит, не тянет плечо и прекрасно тебе подходит. И может быть, некоторые вещи вспоминать тяжело, но это не значит, что ты не хочешь вспомнить себя таким, каким был раньше.
И понять, как стать им снова, потому что Стив считает, что ты все еще он.
-
-
08.05.2014 в 22:07о, боже, все, я в хлам
BlueSunrise,
-
-
08.05.2014 в 23:31эх, такая пронзительная глава с воспоминаниями! Спасибо за перевод!
-
-
09.05.2014 в 00:29-
-
09.05.2014 в 10:04Лианнон, - рада, что понравилось, надеюсь, дальше не разочарует
Keiden-Schade, - спасибо!
-
-
14.05.2014 в 13:58Вместе с ним вы спускаетесь на твой этаж, идете в гостиную. Ты останавливаешься около окна, смотришь на город - только бы не смотреть на него. Даже подумать страшно, что именно он услышал, что ты разболтал под действием наркотика. Но Стив не оставляет тебя терзаться переживаниями – он подходит и замирает рядом, ближе, чем принято, но тебе приятно. – Я чувствую себя в безопасности рядом с тобой, - признаешься ты.
- Я рядом с тобой чувствую себя дома, - отзывается он, и искренность его слов застает тебя врасплох. – Ведь мы честны друг с другом.
- Не помню, когда я последний раз был честен с кем-либо.
- Так давай это введем в правило между нами, ладно?
Ты в замешательстве наклоняешь голову – Что?
- Обещаем друг другу. Я пообещаю тебе, что никогда не солгу. Даже если речь пойдет о том, что тебе может не понравиться. Прямо здесь и сейчас клянусь тебе, что не буду скрывать от тебя что-то или лгать.
Ты нерешительно замираешь, частичка мозга кричит, что ты на задании, верить никому нельзя! А другая часть утверждает, что это же Стив, а Стив – хороший человек, он не причинит боли.
Главным аргументом становится то, что пока ты стоишь и споришь сам с собой, он не спускает с тебя глаз и молчит. Не нажимает, не давит. Не касается тебя и не старается запутать в словах. Он ждет, когда ты соберешься достаточно, чтобы произнести: - Договорились.
И тогда он тебя целует.
Этот не страстный поцелуй, когда сталкиваются зубы и языки. Ваши губы сомкнуты, нежно прижимаются друг к другу. Сильные руки обхватывают тебя за пояс и подтягивают вплотную к нему. Обхватив его лицо ладонями, ты покусываешь его нижнюю губу, вырывая у него тихий довольный вздох. – Я сделаю все для тебя, - обещаешь ты, не переставая поглаживать его спину, бедра, и задницу. – Все что пожелаешь, Стив, я твой.
Он прижимается своим лбом к твоему, и ты чувствуешь теплое дыхание на лице. Он трется носом о твой нос, ты закрываешь глаза, а затем…
Затем он отпускает тебя, делает шаг назад и приводит в порядок брюки. – Господи, Баки.
Ты уже не протестуешь против клички, тянешься к нему, но он отрицательно качает головой. – Слишком быстро, слишком. Я не могу… Не умею смешивать секс с любовью и доверием. Я так не могу. Я хочу тебя. Так сильно, что это больно. Но я не могу этого сделать.
- Но почему, если я хочу тебя тоже?
- Потому что для меня это не просто секс, - поясняет он. – Это не может быть только мое желание. Это должны быть мы, вместе – вместе до конца нашей жизни, а ты даже не слишком хорошо меня знаешь, чтобы с ясной головой сказать «да».
- Я знаю людей, - ты скрещиваешь руки на груди. Внезапно очень хочется, чтобы на тебе было надето нечто более плотное, чем пижамные штаны, чтобы скрыть эрекцию. – Я быстро узнаю людей – это часть моего таланта оставаться в живых. А у тебя, Стивен Роджерс, во всем теле не найдется ни одной лживой косточки.
- Ну, может одна и есть, - краснеет он. – Но я не могу так. Не хочу, чтобы ты чувствовал себя обязанным…
- Я что, выгляжу кому-то обязанным, мать твою? – огрызаешься ты, возможно, немного злее, чем надо бы. – Неужели? Честно говоря, я вообще не могу с точностью вспомнить, когда ко мне кто-то нежно прикасался, да я и не хотел, чтобы ко мне прикасались. Все мои приятные моменты сводятся к воспоминаниям о твоем лице.
Он опять смотрит глазами печального щенка и говорит: - Именно поэтому мы и не должны. Я не считаю что это честно по отношению к каждому из нас – делать такой важный шаг, не будучи готовыми к нему.
- Зачем тогда поцеловал?
- Потому что я идиот, - отвечает он, прикрывая лицо ладонью. – Я потерял контроль над чувствами, Баки. Прости, но я так обрадовался, что ты готов быть честным со мной…
- Ты вновь назвал меня Баки, - резким тоном перебиваешь ты, нарываясь на конфликт. Ты злишься на его внезапную перемену настроения, хотя и знаешь, что он прав, и у него есть причины так поступить. Он морщится, а ты продолжаешь: - Но теперь я вспомнил Баки. А ты уверен, что хочешь запятнать память о нем, продолжая звать его именем? В конце концов, я тренированный убийца и чертова шлюха.
У него делается такое лицо, будто он получил оплеуху, и он злится в ответ. – Да ну? Думаешь так меня оттолкнуть? Не будь идиотом, Баки. Потребуется куда больше, чтобы испугать меня. Я знаю, что случилось, и это – не твоя вина. Ничего из этого. Что, если бы сыворотка не сделала из меня супер-солдата? Думаешь, ты бы смог убить меня или возненавидеть?
- Не знаю! Ничего не помню!
- Вот поэтому нам и надо подождать!
Вы уже оба орете друг на друга, и тут раздается голос Джарвиса:- Джентльмены? Все в порядке?
Вы затыкаетесь, яростно глядя друг на друга. Наконец, ты говоришь. – Да, спасибо, Джарвис. Мы просто… даже не знаю. Просто мы чертовски злы на теперешнее положение вещей, вот и наорали друг на друга.
- Понимаю, Сержант Барнс, - отвечает Джарвис. – Оставляю вас, джентльмены.
Ты все еще не сводишь глаз со Стива, но выступление Джарвиса понизило накал, скорее всего, именно этого он и добивался. – Я боюсь, - яростно выплевываешь ты. – Я не знаю, кто я и где мое место, и прямо сейчас единственное, за что я могу ухватиться – это ты. Хочешь честности? Получай. Я жутко, мать твою, боюсь, Стив, что может быть меня уже нельзя спасти. Или же, все это слишком хорошо, чтобы быть реальным, все это – просто сон, а когда я проснусь, то вновь стану безымянным Зимним Солдатом и ничего помнить не буду!
Ты делаешь шаг к нему, он остается на месте. – И если это только сон, если это единственная хорошая вещь за всю мою жизнь, то не смей отнимать это у меня. Ты понял? Сколько себя помню, я не мог ничего выбирать. Мне тыкали пистолетом в лицо, накачивали наркотиками, сжигали мои мозги током – и делали выбор за меня. Так что прошу, позволь мне выбрать тебя. Я хочу этого. Всем сердцем хочу…
Не успеваешь ты договорить, как его рот накрывает твои губы. Вот она – та страсть, которую ты ждал в первом поцелуе, похоть, чистейшее хочу-нужно-получу. Он сминает твой рот, и ты это позволяешь, обеими руками обнимая его за шею и разводя ноги, чтобы ему было удобнее.
И это уже не тот мелкий, тощий парнишка, которого ты помнишь; Стив подхватывает тебя за задницу и держит на весу, как будто ты ничего не весишь, и ты обвиваешь его ногами и цепляешься как тонущий человек за спасательный круг. Он рычит, прижимает тебя к окну и снова целует, и еще раз, пока ты не начинаешь извиваться и тереться о него. А когда ты исхитряешься сжать оба ваших члена, он вдавливается в тебя, вырывая крик наслаждения. – Стив!
Он оттаскивает тебя от холодного стекла. – Где твоя кровать? – низким голосом бормочет он. – Где можно раздеть тебя и целовать повсюду?
- Похрен, мне и на полу сойдет, - отвечаешь ты, и он издает смешок. – Налево по коридору. Вторая дверь. Может, будет проще, если ты поставишь меня на пол?
-
-
14.05.2014 в 13:59Только для того, чтобы твои руки отвели в сторону. – Я хочу сделать тебе приятно, - поясняет он. – А если ты будешь меня трогать, я кончу тебе на руки.
Очередная вспышка-воспоминание: Стив всего стесняется, но только не тогда, когда вы в постели, тогда он становится чертовски сексуальным. – Господи, - хрипишь ты. – Я не прочь, чтобы ты кончил на меня, пометил меня. Хочу, чтобы ты сделал меня своим, Стив.
Он выстанывает твое имя, Джеймс, и ты еще больше влюбляешься. – Можешь называть меня Баки, я не против, только не забывай, что это не тот самый Баки.
- Но ты все еще здесь, и ты все еще мой, - теперь твоя очередь заливаться краской. – Правда ведь, любимый?
Ты тянешься к нему, чтобы продемонстрировать свой ответ, он опускается сверху, глотая издаваемые тобой довольные вскрики. Кожа к коже - это божественно, и тебе нравится, что он крупнее и сильнее тебя, ты чувствуешь себя в безопасности и счастливым. Двигаешь бедрами, вминаясь в него, а он кусает тебя за мочку уха, вызывая дрожь. – Стив. Давай. Стив, пожалуйста, я так хочу тебя…
- Ничего нет, - тихо ругается он. – Чтобы использовать, облегчить… так что прямо сейчас я только потрогаю тебя. Можно?
- Пожалуйста!
Он поглаживает свой член, пальцами собирая выступившую капельку, и касается тебя между ног. – Я не был ни с кем с тех пор как проснулся в этом веке, - говорит он. – Не мог, не мог быть с кем-то, кто не ты, потому что был слишком занят, оплакивая тебя. Черт побери, Баки, как же я рад, что ты вернулся. И не важно, каким образом.
Ты скулишь, кусая губы, а его пальцы обводят вход в твое тело. – Можно?
- Пожалуйста, - говоришь ты. Умоляешь. – Пожалуйста, прикоснись ко мне. Я не хотел ничьих прикосновений после тебя.
Твердый палец заполняет тебя, и это лучше, чем любой известный тебе член. Потому что это Стив, который любит тебя. Стив, ради которого ты хочешь стать лучше. – Стив. Стив. О Боже, прошу, еще чуть-чуть. Мне это нужно. Я хочу этого.
- Не хочу, чтобы тебе было больно…
- Ну хотя бы кончик. Пожалуйста. Немножко, только кончик, прошу.
- Баки?
- Хочу почувствовать тебя внутри.
Он стонет и встает на колени между твоих бедер, нависая сверху. – Вот так?
Ты поднимаешь правую ногу, удерживая себя раскрытым правой рукой, точно так, как во сне. – Вот так, - говоришь ты.
Ваши губы вновь встречаются, он двигается вперед, мягкая, похожая на бутон, головка члена касается сморщенной дырочки. Он вжимается в тебя, и ты выгибаешься, принимая в себя быстрее, чем он ожидал. Он шипит. – Медленнее. Не хочу причинить боль.
- Не причинишь, - уверяешь ты. – Только подожди.
Похоже, он везде стал крупнее, но это так приятно, так правильно, когда он внутри тебя. Как и должно быть, как будто он владеет кусочком твоей изломанной души. – Останешься?
- Я бы оставался так вечность, если бы мог, - отвечает он. – Именно так, только ты и я.
Ты вдыхаешь его, запах его кожи и пота, подставляешь лицо поцелуям и получаешь их. А когда ты осваиваешься - стискиваешь ногами его талию и вталкиваешь в себя.
Это больно. Хотелось бы сказать, что это изумительно, но он крупный и ты еще не совсем готов. У тебя вырывается хныканье, и он тут же напрягается, готовясь отступить. – Баки…
- Нет, Стив, нет, - умоляешь ты. – Не оставляй меня. Просто… дай мне минуту. Черт, они сделали тебя здоровенным везде.
Он краснеет – за что ты любишь его еще сильнее. – Я буду в порядке, только дай минутку. Я хочу тебя, всего тебя, внутри себя. Позволь, прошу тебя.
- Да, да, конечно. Я просто не хочу сделать больно.
- Это хорошая боль. Я чувствую, что я снова твой, не их. Никогда не был их.
Он целует тебя, приподнимает твой подбородок, утыкается в шею. Его зубы оставляют метки на коже, и ты откидываешь голову, открывая горло. – Отметь меня, - требуешь ты, и он с энтузиазмом повинуется.
От его укусов тело становится текуче-расслабленным, и он скользит в тебя до конца. Вы оба стонете. Стив как-то ухитряется замереть неподвижно, несмотря на напряжение, а ты шепчешь ему на ухо слова благодарности. – Скажи, когда, - просит он. – Я буду двигаться медленно, очень медленно, чтобы не навредить.
- Знаю.
Спустя несколько минут, дрожь проходит, и ты двигаешься под ним. – Теперь. Теперь, Стив, давай.
Он толкается вперед, сила его рывков подталкивает тебя вверх по кровати. Ты скулишь и крепче цепляешься за него, вскидывая бедра, подставляясь под лучшим углом – Да!
Это длится недолго. Что-то есть особенное в том, как его член заполняет тебя, как его ладонь оглаживает твое тело, а рот делится воздухом - оргазм захватывает врасплох и напрочь сносит крышу. Стив заполнил тебя так глубоко, что когда он, кончив, становится мягким и выскальзывает из тебя, половина семени проливается на кровать. – Боже! – выдыхает он, а тебя пробирает дрожь удовольствия. Ты надеешься, что дал ему достаточно себя, чтобы он оставил тебя рядом. Отпустить его кажется немыслимым, и почему-то это не пугает тебя, хотя должно бы. Но ты цепляешься за тонкую надежду, еще крепче держишься за мужчину, который только что занимался любовью с тобой, будто ты нечто драгоценное, а не бывшее в употреблении.
Он обрушивается сверху, ты, хватая воздух, спихиваешь его, и он укладывается рядом на спину. Ты сворачиваешься в клубок у него под боком, стараясь избегать мокрого пятна. – Спасибо.
- Разве это не моя реплика?
- Нет, - говоришь ты. – Просто… спасибо. За это. За то, что был со мной.
Он целует тебя в лоб и притягивает поближе. – Всегда. До конца.
После утреннего стресса и только что испытанной эмоциональной встряски, ты разрешаешь себе уснуть в его руках. Понимая, что такое сильное желание отдать себя этому мужчине должно вызывать беспокойство. Но в данный момент, тебе пофиг.
.
И именно тогда, конечно же, все летит к черту.
-
-
14.05.2014 в 20:17Сгорела в пепел и сожрала бамбуковую салфетку от накала страстей, от чувственности главы...
BlueSunrise,
И именно тогда, конечно же, все летит к черту.
как-то нервно стало...
-
-
14.05.2014 в 21:43так экшен же... к тому и шло.
-
-
14.05.2014 в 21:47не хочу в оригинал лезть
-
-
15.05.2014 в 10:28-
-
15.05.2014 в 15:42Целый день вы валяетесь в постели, Стив сбегал на другой этаж за лубрикантом. – Ты не поверишь, что можно найти у Тони в спальне, - ошарашено сообщает он, и ты хохочешь, отчего он сначала злится, затем дуется.
- Никогда не меняйся, - просишь ты, поощрительно целуя его, он в отместку перекатывает тебя на живот и кусает за задницу, пока ты шутливо не начинаешь молить о милосердии. А затем он заставляет тебя умолять уже по совершенно другим причинам.
Наконец, уже днем, когда живот уже начинает бурчать от голода, вы принимаете душ, одеваетесь и топаете в сторону общего этажа, поесть. Он целует тебя в лифте, в холле, ты наслаждаешься его вниманием и должно быть поэтому, когда вы оказываетесь на кухне, не сразу замечаешь новое лицо
- Знаешь, Кэп, твой выбор постельных партнеров оставляет желать лучшего.
На чистых инстинктах твоя правая рука стискивает рукоятку кухонного ножа, и прежде чем ты успеваешь подумать, рывком приставляешь его к глотке чернокожего мужчины. Только панический вопль Стива «БАКИ!» останавливает тебя от того, чтобы распороть ему глотку.
- Боже правый! – выкрикивает Тони откуда-то сзади. – Никаких убийств на моей кухне, прошу вас!
На секунду ты застываешь, трясясь от сдерживаемой ярости, и Стив говорит: - Хей, Бак, есть шанс, что ты отпустишь Фьюри?
- Nyet, - мотаешь головой ты. Этот человек опасен для тебя и Стива. – За ним смерть идет по пятам.
- Кто бы говорил, гребаный убийца! – огрызается Фьюри, но легкая дрожь противоречит его тону. – Уберите его нахрен от меня!
- Бак, - уговаривает Стив. – Давай дадим ему шанс объяснить, зачем он здесь, а?
Никто не шевелится, пока ты не выдыхаешь раздраженно и демонстративно не отводишь нож от его горла. Теперь уже Стив весьма нехарактерным для него образом нависает над Фьюри.
– Хочешь совет, Ник? В следующий раз, когда тебе не понравится мой выбор постельных партнеров или ты ляпнешь что-нибудь плохое о моем лучшем друге, уже я будут тем парнем, который держит нож у твоего горла. А я не настолько талантлив как Баки, когда нужно себя вовремя остановить. Мы поняли друг друга?
Фьюри выпячивает подбородок, но отвечает: - Абсолютно.
Напряжение вокруг тебя нарастает, пока Тони – спасибо тебе, боже, что есть Тони – не хлопает в ладоши. – Итак, Ники! Зачем ты омрачил наш вечер? Я думал, что ты бросил шпионские игры и отбыл в неизвестные края.
- Я старался. Но у меня еще остались незавершенные дела, Старк. Я подумывал начать с самого легкого: Зимнего Солдата.
Ты вновь начинаешь присматривать подходящий ножик, но Стив шлепает тебя по руке. – Нет, - осаживает он, как будто ты непослушный щенок, а не тренированный убийца. – Веди себя прилично.
- Сопляк, - отвечаешь ты и хватаешь яблоко с кухонной стойки. Впиваешься в него зубами и недобро поглядываешь на Фьюри. – Я, значит, неоконченное дело?
- Твои прошлые владельцы знают, что ты жив, и они начнут охоту, - говорит он, и только благодаря многолетней тренировке ты ухитряешься держать нейтральное выражение лица. – Многие из них хотят убедиться, что ты не станешь выбалтывать секреты Гидры всем желающим.
- И сколько я стою? – интересуешься ты. – Исходя из того, что они хотят меня мертвым, а не живым.
- Думаю, что им плевать, окажешься ли ты у них одним куском или нет. И вероятно, мы сбережем кучу времени и нервов, - он бросает взгляд на Стива. – Если просто сдадим тебя им.
Ты медленно и неприятно улыбаешься. – Вы можете попытаться сдать меня, но итоговое количество трупов будет не в вашу пользу.
- А что думают Бартон и Наташа? – прерывает Тони, бросая на тебя такой же мрачный взгляд, как и Стив. Замечательно, теперь уже двое давят тебе на совесть. – Почему их здесь нет, оценить твой новый план и ложь?
Фьюри устало вздыхает. – Вы с доктором Бэннером можете присоединиться к нам, Старк. Я не люблю повторяться.
- Джарвис?
- Я уже связался с доктором Бэннером, Сэр.
- Спасибо, Джей. А пока, Барнс, твой живот слышно даже отсюда. Что бы тебе хотелось съесть? Или устроим сюрприз для всех?
- Если будешь заказывать еду, убедись, что она приготовлена, - заявляет Стив, судя по его тону, это постоянно повторяющийся спор - Никаких суши.
- Но Стив!
- Нет, - он вздыхает и выпихивает Тони из кухни. – Джарвис, будь добр, закажи что-нибудь нормальное.
- Разумеется, Капитан.
Фьюри уходит вместе со Старком; ты доедаешь яблоко и разворачиваешься, чтобы пойти в гостиную. Рука Стива опускается на твое плечо. Ты выгибаешь бровь, а он кивком головы указывает на твою руку… в которой по-прежнему зажат нож. – Может быть, это стоит оставить на кухне, - поясняет он, но при этом расплывается в улыбке, будто ожидает, что ты поддержишь шутку. – Мы же не хотим испортить Тони мебель, верно?
Ты перебрасываешь нож в ладони и протягиваешь ему рукояткой вперед. – Это не значит, что я ему верю.
- Ага. Когда я познакомился с Тони, я слишком доверял Фьюри. Во время битвы за Нью Йорк мои глаза открылись. Я уж не тот наивный парень, каким был когда-то.
- Если он станет угрозой, я его убью, - заявляешь ты и морщишься: - Мы же честны друг с другом.
- Если он станет угрозой, убивать его ты будешь в компании, - обещает Стив, и наклоняется, чтобы поцеловать тебя. – Мне пришлось пройти через ад, чтобы вернуть тебя.
Ты наклоняешь голову и тянешься за новыми поцелуями, но вопль Тони: - Эй! Мы здесь едим! – прерывает вас.
Ты вздыхаешь, и стараешься не чувствовать себя нелепо, когда Стив держа твою здоровую руку ведет тебя в общую гостиную. Тони, Фьюри и Бэннер ждут вас. – А где Бартон и Нат? – спрашивает Стив, начиная беседу.
- В Альберте, встречаются с несколькими оставшимися секретными агентами ЩИТа. Мы стараемся перераспределить ресурсы и выявить всех оставшихся членов Гидры внутри организации, чтобы избавиться от них.
- Канадская Хижина?
Фьюри поворачивается к тебе и впивается взглядом: - Какого хрена ты только что сказал?
Ты моргаешь, поскольку произнес это, не отдавая себе отчета. – Я… что? А что я сказал?
- Канадская Хижина, - медленно повторяет Стив. – Помнишь что-нибудь об этом?
- Я… нет? Похоже, слышал где-то.
- В мире всего трое людей называли Альберту Канадской Хижиной, и двое из них, насколько я знаю, мертвы, - рявкает Фьюри. – А я уж точно тебе не говорил.
Закрыв глаза, ты стараешься сконцентрироваться - ничего не выходит. – Я не знаю, - произносишь ты. – Вспоминаются какие-то эпизоды, но ничего конкретного.
- А мне так кажется весьма конкретным.
Ты пожимаешь плечами, а Брюс говорит: - Итак, пока Клинт и Наташа в Канаде, что мы можем сделать, дабы вырвать у Гидры корни?
- Брюс! Ученый ученому всегда брат! – говорит Тони. – Спорю, мы сможем разработать алгоритм и вычислить тех, кто еще играет на их команду.
-
-
15.05.2014 в 15:42Трое мужчин в комнате замирают, ты не знаешь, кто такой этот Коулсон, но он очевидно очень важен. – Коулсон мертв, - напоминает Тони. – Локи проткнул ему сердце, Фьюри, почему ты об этом вспомнил, как будто он еще…
- Он не умер, - обрывает его Фьюри. – Он жив. Мы смогли его спасти.
Стив сжимает кулаки, а Брюс… Брюс вспыхивает, зеленеет, затем краснеет, потом опять зеленеет. У тебя возникает чувство, что доктор Бэннер разозлен намного сильнее тебя. – Вы солгали нам о смерти Фила? Как вы могли? Как вы могли пасть так низко?
- Вас нужно было подтолкнуть, - отвечает Фьюри. – А мне было нужно, что Мстители спасли Нью Йорк и победили Локи. И, доктор Бэннер, если вам от этого будет лучше, то видели бы вы разговор, который у нас был с Бартоном и Романоф перед их отъездом. Честно говоря, я немного опасаюсь за Коулсона, когда они до него доберутся.
- Этот Коулсон и должен раздобыть вам информацию? – спрашиваешь ты, и на этот раз очень осторожно строишь фразу. - А он не… изменен чем-нибудь, как некоторые из присутствующих?
Фьюри скрипит зубами, и ты чувствуешь, что сейчас он солжет. – Нам нужна правда, - прерываешь его ты, наблюдая, как дергается у него щека и напрягаются руки. – Может быть, я себя не помню, но есть вещи, которые не меняются никогда. Например, когда кто-то собирается солгать, чтобы убедить других в своей честности.
- А ты у нас сама честность, да, - парирует он. – И мы должны тебе поверить, потому что так сказал Капитан Америка, можно подумать, ты не обвел его вокруг пальца - или члена…
В состоянии абсолютного шока, ты видишь, как Стив бьет его в лицо. – Сволочь! – орет Фьюри, зажимая окровавленный нос. – Кэп, ты что, не видишь, что он сделал с тобой? Ты собираешься довериться наемнику, который работал на противника и убил больше людей, чем мы…
- Баки здесь, - вмешивается Тони. – Уже шесть недель здесь и никому не причинил вреда, как и все мы. А ты знаешь, сколько вреда мы можем принести, если пожелаем, Ники.
- Так ты тоже хочешь поверить ему, Старк? – смеется Фьюри. – А вот это забавно. С чего такое доверие?
Тони поднимается на ноги и начинает прохаживаться. – Может быть, потому что видел, что случилось с Клинтом, когда Локи замкнул его на себя? А может, потому что доверяю суждению Стива, пусть я с ним и не всегда согласен. А может, просто поддерживаю побежденного. Выбирай.
- И ты продолжишь поддерживать его, даже узнав, что на его руках кровь твоих родителей?
Тони замирает, бледнеет, и ты знаешь, что сейчас выглядишь точно так же. – Что? – шепчет он, Брюс вскакивает и подводит Тони к дивану, на который тот падает. – Что ты сказал?
- Согласно сведениям ЩИТа, Зимний Солдат – и несколько других агентов – являлись теми самыми наемниками, которые организовали катастрофу, убившую Говарда и Марию Старк в 1991. Именно тогда впервые после семидесятых объявился Зимний Солдат. Но не стоит верить моим словам, Старк. Все файлы ЩИТа слиты в сеть, можешь сам проверить.
- Джарвис, - говорит Тони, но Джарвис, должно быть, уже провел поиск, потому что сразу отвечает. – Директор Фьюри говорит правду, сэр. Именно Зимний Солдат организовал катастрофу ваших родителей.
Гипотетически ты знаешь, что когда убиваешь кого-нибудь, это вызывает ужасную боль у их близких, оставшихся жить. Но ты никогда не видел последствий сам, никогда не видел перед собой человека, рассыпающегося на куски, как Тони оседает на руки Брюса. Несмотря на всю грубость, сарказм и резкость Тони, он не может скрыть, как подкосила его весть, что ты и есть тот монстр, по чьей вине он лишился родителей.
И ничего из того, что ты можешь сказать, не вернет их обратно, не исправит причиненный ущерб.
- Гордишься собой, Ник? – спрашивает Стив, голосом, полным такого гнева, что ты едва можешь дышать. – Счастлив теперь? Удовлетворен?
- Вы должны знать, кому именно собираетесь довериться, - холодно парирует тот. – Люди не возвращаются из боя без шрамов, Капитан. Человек, который сидит рядом с тобой, не тот друг, рядом с которым ты вырос.
- Убирайся.
- Капитан…
- Пошел. Вон, – выплевывает Стив. – Джарвис, как только директор Фьюри войдет в лифт, позаботься, чтобы охрана вывела его из здания.
- Ты выбрал не ту сторону, - настаивает Фьюри.
- Нет, - отвечает Стив. – Я выбираю свою сторону. И если для Мстителей есть работа, мы выполним ее сами, без ЩИТа и его лжи. Пошел вон.
Ты скорее чувствуешь, чем видишь, как уходит Фьюри, Стив практически выволакивает его из комнаты, удерживая в железной хватке. Ты слишком занят – смотришь, как уткнувшись в Брюса рыдает Тони, и тебе остается только сидеть и ждать приговора. Потому что ты не сможешь – и не станешь – бежать от этих людей, которым должен куда больше, чем стоит твоя жалкая жизнь. – Я не знал, - тихо выдавливаешь ты.
Брюс качает головой и утешает Тони, пока инженер не выплачет все свои слезы. – Мне нужен гребаный скотч, - наконец произносит тот. На тебя он не смотрит.
Ты поднимаешься и идешь к бару в дальнем конце комнаты, наливаешь стакан скотча… и прихватываешь с собой бутылку. – Держи, - говоришь ты, передавая и то, и другое Брюсу.
Опускаешься на колени перед Тони, который по-прежнему не глядит на тебя. – Я не знал, - еще раз тихо повторяешь ты. – Но я предлагаю в уплату свою жизнь, если ты хочешь кровь за кровь.
Некоторое время он молчит, опустошает стакан янтарной жидкости, затем второй. К тому времени как возвращается Стив, он произносит: - Я бы не потребовал ничего такого. Но я не могу. Прямо сейчас я не могу тебя видеть. Умом я понимаю, что это был не твой выбор, но все равно, не могу смотреть на тебя.
Ты понимаешь – это больше, чем ты мог надеяться. Заставляешь себя подняться на ноги и идешь к лифту, чтобы добраться до своего этажа. Стив окликает тебя, но ты качаешь головой, входишь в лифт и смотришь, как закрывается за тобой дверь. Оказавшись у себя, устраиваешься на любимом месте у окна. – Джарвис, не впускай никого сегодня, пожалуйста.
Он подтверждает твою просьбу, и ты смотришь вдаль, задаваясь вопросом, какой очередной подарочек из твоего прошлого вылезет наружу и ужаснет знакомых тебе людей. И как доказать, что ты не только убийца и объект для ненависти, а нечто большее.
Очень долгое время ты стоишь неподвижно.
-
-
15.05.2014 в 16:01-
-
15.05.2014 в 16:21-
-
15.05.2014 в 16:29-
-
15.05.2014 в 17:43-
-
15.05.2014 в 19:02-
-
15.05.2014 в 19:42