Перевод фика "Imprisoned Freedom", автор Mami-san, Шу/Ран. Глава 1.

[firefly4tanya]

Отпуск - это страшное зло, когда он у коллеги. Ибо свой уже закончился, а теперь приходится пахать за двоих. Брррр...
Хочется отвлечься и помечтать о вечном, т.е. о Шульдихе...

Глава 1. Охота начинается.


Название: Imprisoned Freedom
Автор: Mami-san
Перевод: Blue Sun
Фэндом: Weiss Kreuz
Оригинал находится здесь: www.angelfire.com/anime4/patternsofblood/freedo...
Рейтинг: R
Пейринг: Шульдих/Айя, Фарфарелло х Наги
Жанр: Ангст, романс, экшн
Кроуфорд поручает Шульдиху внести смятение в ряды Вайсс. Шульдих решает, что легче всего сделать это, затащив Аю в постель
Отказ от прав: что вы, что вы, и не предлагайте…


Глава 1. Охота начинается.

Тщеславный, тщеславный человек. Я усмехаюсь своему отражению, приводя волосы в порядок – в относительный порядок – пока они не выглядят удовлетворительно. Делаю шаг назад, окидывая взглядом фигуру в зеркале. Пиджак и слаксы были отвергнуты, хотя желтая бандана и солнечные очки остались. Вместо обычного прикида на мне тугие джинсы и облегающая футболка, заправленная под пояс, сверху накинут белый пиджак, доходящий до середины бедер. Пиджак расстегнут. Разумеется, он на мне только с декоративной целью, на улице восемьдесят-с-чем-то градусов. Выгляжу я потрясающе.

Отворачиваюсь и смеюсь холодным, довольным смехом. От этого резкого звука другие люди начинают морщиться – я это делаю нарочно. Я и сам уже не помню, как звучал мой настоящий смех. Я перестал смеяться по-настоящему давным-давно, когда присоединился к Шварц. Я много от чего отказался, когда выбрал… о, минутку. У меня не было выбора.

Ch'. Легко отодвигаю в сторону укол горечи. У меня нет сожалений по поводу этой жизни и того, что я делаю. Играть с людскими умами намного веселее, чем сидеть в уголке, по крайней мере, так я наслаждаюсь собой, балансируя между здравомыслием и съездом с катушек. Моя ухмылка становится шире, когда я размышляю над своим последним «заданием». То еще заданьице. Это будет чистое наслаждение. Перед мысленным взором предстает образ моей цели - Фудзимии Рана, или «Айи», но как только я вхожу в комнату к Наги, картинка рассеивается. На столь близкой дистанции мысли парнишки заглушают те, которые просачиваются ко мне от работников этого захолустного офиса и смешиваются с моими.

Его мысли окрашены облегчением. Радостью… Ах, он опасался, что это Кроуфорд. Очевидно, он только что закончил работу, которую я ему дал. Моя ухмылка расползается еще больше, глаза устремляются на него. Кроуфорд, когда сваливал на меня мою долю бумажной работы, прекрасно знал, что я собираюсь спихнуть ее всю на телекинетика, но ему плевать. А зачем мне обременять себя столь скучными делами, если Наги может проделать все это гораздо быстрее? Такова моя логика. Он не возражал, когда я вывалил бумаги на его стол, усмехнулся и отвесил ему легкий подзатыльник. Он знает, что со *мной* лучше не связываться.

Он растянулся на кушетке, читая что-то на своем компьютере. Пересекаю комнату, поглядывая на дверь. Скукота. Неужели у парня нет никакого вкуса? Если у него появляется свободное время, он должен сбегать из дома и заниматься чем-нибудь поинтереснее, чем копаться в компьютерных кодах. Думаю, мальчишке промыли мозги. По крайней мере, этот текст займет его, и он не будет путаться у меня и Кроуфорда под ногами. Он ожидает, что я начну донимать его, и немного удивлен, когда я этого не делаю. Он хочет вернуться к чтению. Парнишка работает над запоминанием последовательности кодов и угрохал на это дело весь последний час. Для него это сухая работа, и у него болит голова. Бедный малыш Наги.

Хотя, некоторое замешательство в мыслях он сдержать не может. Ему кажется странным, что я так одет, и я знаю, что он за мной наблюдает. – Куда ты собрался? – наконец задает он вопрос, который вот уже несколько секунд вертится у него на языке.

Останавливаюсь, положа руку на дверную ручку, адресуя ему знойную улыбочку и приподнимая бровь. - Какой ты любопытный, маленький бишонен, - услышав кличку, он хмурится. Он ненавидит, когда я его так называю. Дурачок. К этому моменту он уже должен знать, что если ему что-то не нравится, я буду делать именно так. – Не беспокой меня, когда я работаю.

В его мыслях возникает снисходительное: – /Ты понятия не имеешь, что такое работа, Шульдих,/ - Я знаю, что это не предназначалось для моих ушей, но все равно слышу. Он все понимает, когда моя улыбка становится шире. Моя ментальная хватка тянется вперед, врывается в его мозг и разрушает те последовательности, которые он так тщательно запоминал. Приглушенный крик боли срывается с губ юноши, он хватается за голову, пряча лицо в книге и утыкаясь в диванную подушку.

Я смеюсь, издевательский смех звенит в комнате. Он съеживается от этого звука. – Я не виноват, что моя работа – это сплошное веселье, бишонен, - делаю ручкой на прощанье и покидаю комнату, оставляя позади себя старающегося собрать мысли воедино Наги. Я-то знаю, что у него ничего не выйдет. Слишком хорошо я их перепутал, и, когда он возвращается к первой странице и начинает заново, я слышу его злые мысли:

- /Однажды, Шульдих, ты напросишься. И кто *тогда* будет смеяться?/

Моя улыбочка лишь становится шире. Какой забавный мальчишка.

~-~-~-~-~-~-~-~-~-~-~

Прислонясь к уличному фонарю, стою на противоположной стороне улицы от Конеко. Предыдущие три дня я присматривался к этому месту – два дня ушло, чтобы выбрать себе цель и еще один – чтобы составить график. Это будет сплошное удовольствие. Конечно, придется поработать. Покопавшись как следует в разуме Фудзимии и понаблюдав за ним, я уже знаю, что он будет упорно сопротивляться. Меня это не беспокоит, но вот разрушать его личность мне никак нельзя. Вайсс должны оставаться функционирующей организацией на случай, если они нам понадобятся, а моя задача – вывести их из равновесия и остановить, если они сделают ход раньше, чем нужно нам. Я уже знаю, что именно Айя будет подталкивать их к преждевременной конфронтации, что делает мой выбор цели еще более разумным.

Существуют сотни способов поиграть с этим мужчиной, но я избрал наиболее любимый свой вариант. Я решительно настроен заполучить Фудзимию в свою постель – и сугубо добровольно. Таким образом, меня ждет масса веселья, а его - сущий ад.

Сдвигаю солнечные очки поверх банданы и засовываю руки в карманы белого пиджака. Вероятно, мое отличное настроение можно приписать на счет утреннего развлечения с Наги. Ничто не доставляет столько радости, как испоганить плоды чьих-то тяжелых трудов и заставить делать всю работу снова. Опять же, может быть мое хорошее настроение вызвано тем, что моя ничего не подозревающая мишень только что покинула магазин. Прошлой ночью я заглянул в мозги их мелкого – Оми? – и выяснил, кто где будет сегодня и когда у Мистера Ледышки перерыв.

Он ставит корзину на подставку около магазина и перекладывает в ней цветы, чтобы они не перепутались друг с другом. Девчонки в магазине разозлили его. Ухмыляясь про себя, я копаюсь у него в мыслях. Очевидно, видеть так много счастливых и полных жизни девочек это болезненное напоминание о его сестре, лежащей в госпитале. Бедный Айя. Хихикаю.

На секунду он приостанавливается, радуясь возможности оказаться подальше от шумного магазина, потом некоторое время возится с цветами на подставке. Улавливаю ход его мыслей: /Они вянут. Тупые прохожие. Нельзя трогать бутоны. Это убивает их. Это же очевидно, они такие крохотные, а никто не понимает/, - я довольно встряхиваю головой. Ах, до чего же хорошо он играет роль флориста.

Он проверяет почву и решает, что сейчас польет цветы и уйдет на перерыв. Я приободряюсь. Вижу, как он исчезает в магазине, и отхожу от столба. Не стоит ему видеть меня, пока я сам этого не пожелаю. Мне не нужно, чтобы он отходил слишком далеко от остальных котят, всего лишь чуть подальше, чтобы застать его одного, поэтому, когда в его мыслях я улавливаю, что он выходит через заднюю дверь, я расплываюсь в усмешке. Отлично.

По улице мчатся машины, но мне плевать. Пересекаю улицу, слыша визг тормозов и гудки. Водители высовываются из окон и выкрикивают проклятья в мой адрес, но я их игнорирую, усмешка играет на моих губах. Пусть орут сколько влезет. Они остановились, а это единственное, что имеет значение. В этом-то и есть разница между вами и мной, думаю я, просеивая их мысли. *Я* бы не остановился.

~-~-~-~-~-~-~-~-~-~-~

Мне приходится ждать появления Аи всего несколько секунд. Он выходит через заднюю дверь маленького цветочного магазина, плотно прикрывая ее за собой. Сейчас, когда он вдали от толпы, вдали от своих товарищей по команде, я слышу его тихий вздох и вижу, как немного расслабляются его плечи. На минуту он прислоняется спиной к двери и смотрит в небо.

Я все еще держусь в стороне, рассматривая его. Уникальные пламенно-рыжие волосы обрамляют его лицо, красиво оттеняя твердые фиолетовые глаза. Кто бы мог предположить, что рыжий и фиолетовый так чудно смотрятся вместе, пока не увидит его. Но до чего же у него бледная кожа. Этот парень вообще когда-нибудь выходит на солнце? Вероятно, нет. Не то чтобы меня это заботило. Его бледность только увеличивает его мужскую красоту. Улыбаюсь в предвкушении. Боже, какой очаровательный образец я выбрал в качестве своей новой игрушки.

Он оборачивается, чтобы уйти, и видит меня. Я всего в четырех футах от него, мои нефритовые глаза холодны как всегда, в их глубине поблескивает снисходительное удовольствие, в моей усмешке триумф и издевка. Он замирает, в его мыслях мерцает всплеск удивления, который отражается на лице, пока твердая маска не опускается на место. Сердитые глаза суживаются.

- Шульдих…

- Польщен, что ты помнишь мое имя, - я кладу ладонь на бедро и смотрю на него. Он бросает быстрый взгляд в сторону, задаваясь вопросом, привел ли я кого-нибудь с собой. Интересно, он имеет в виду кого-то конкретного, ну-ка посмотрим. А, он запомнил, что я люблю работать с Фарфарелло. – Он болтается на цепи где-то там, - отвечаю я на его мысли.

На секунду это выбивает его из колеи, пока он не вспоминает, что я могу читать мысли, и бросает на меня яростный взгляд: – Не лезь ко мне в голову!

- Это почему? – самодовольно отзываюсь я, склоняя голову набок. – Это свободная территория.

- Что ты здесь делаешь? – вопрошает он.

- Стою, как мне кажется, - отвечаю я, наслаждаясь резкой вспышкой раздражения на свою подколку. Делаю шаг к нему. – Ах, смотри-ка, теперь я иду.

Он не отступает, его мысли устремляются к катане, оставшейся внутри. Меч в цветочном магазине. Интересное местечко для хранения такой вещи. – Даже не думай, - предупреждаю я, останавливаясь в двух футах от него. – Кроме того, я здесь не для того, чтобы драться.

- Тогда зачем ты здесь? – он знает, что я дожидался его. С трудом удерживаюсь, чтобы моя улыбочка не расползлась *еще* шире. – Если не для драки, тогда зачем?

- Скажи мне, Айя-кун, - для пущего пренебрежения, я добавляю суффикс, – тебя когда-нибудь целовали?

Вспышка гнева от оскорбления немедленно гаснет, когда до него доходит вопрос. Он понятия не имеет, как на него ответить. Такого вопроса от меня он совсем не ждал. Я так и знал. Приятно быть правым. – Что? – тупо переспрашивает он, но я уже получил ответ. Уловил его посреди замешательства. Нет. Я так и думал. Еще одно очко в мою пользу. В своих собственных играх я всегда выигрываю.

Протягиваю руку, ухватываю его за подбородок и, сцепившись с ним взглядами, подтаскиваю его поближе к себе. Его глаза чуть-чуть расширяются, потом снова прищуриваются, и он вскидывает руку для удара. Я легко перехватываю его запястье, болезненно выкручиваю и крепко удерживаю, едва не ломая. Он слегка морщится от боли, хотя и пытается это скрыть. Это предупреждение для него – не сопротивляться. Его вторая рука свободна, но я знаю, что он не посмеет ею воспользоваться – тогда я сломаю ему запястье. Полные ненависти глаза впиваются в меня.

- Я предоставляю тебе выбор, Айя-кун. Можешь любезно подыграть мне прямо теперь или попозже.

- О чем ты? – рявкает он.

Гнев окрашивает его щеки. Ухмыляюсь, глядя на него сверху вниз. – Ты хотя бы представляешь, какой ты хорошенький, когда злишься? – дразню я.

Смесь ярости и унижения поднимается в нем. – Отвяжись от меня, Шульдих!

- Ты не в том положении, чтобы отдавать приказы, маленький Айя-кун, - он прищуривается. Я решаю, что пора приоткрыть завесу тайны. – Знаешь, почему я здесь? – он не отвечает, просто продолжает сверлить меня взглядом, от всей души желая, чтобы я исчез. Ch'. – Я решил, что хочу тебя, Айя-кун, - сообщаю я, ухмыляясь. – Я выбрал тебя в качестве своей новой постельной игрушки.

Мои слова не сразу до него доходят. – Ты *что*?

Я смеюсь. Он пытается осознать смысл моих поступков. Отпускаю его подбородок, проводя пальцами вдоль его щеки. Он отдергивает голову, его рука взлетает для удара, но я лишь сильнее стискиваю запястье. Айя шипит, закрывая глаза от боли, и я вновь любуюсь им. Ахх… И как я его раньше не замечал? Такая лапочка. Его глаза вновь открываются, и наши взгляды сталкиваются, его - ничего не выражающий и закрытый, мой - настойчивый. Ах, он снова прячется за маской, возможно, бессознательно.

Ну, хватит смотреть. Я хочу попробовать. Отпускаю его запястье. Другой рукой он машинально растирает пострадавший сустав, и тут я делаю свой ход. Одной рукой хватаю его за рубашку, толкая к стене. Он спотыкается, теряя от рывка равновесие. Наклоняюсь и накрываю его рот своим. Он застывает. Даже не застывает, а *каменеет*. Покусываю его губы, стараясь открыть их, и тут он приходит в себя. Вскидывает руки, чтобы толкнуть меня в грудь и лицо. Руку на своей груди я игнорирую, а ту, которая нацелена мне в лицо – легко перехватываю, и вот, наконец, мне удается приоткрыть его рот.

- /Зачем драться, Айя? Тебе это не принесет ничего хорошего/.

Он борется еще несколько секунд, а я уже исследую сладкие глубины его рта. Боги, на вкус он так *хорош*. Отпускаю его рубашку, мои пальцы скользят по ткани, нащупывая сосок. Когда я его нахожу, Айя издает приглушенный протестующий звук. Его мысли в полнейшем раздрае, он обмякает подо мной. Спустя некоторое время я немного отодвигаюсь, мне нужен воздух так же сильно, как и ему, наши лица разделяет лишь несколько дюймов. Через мгновение он придет в себя и будет в ярости, но сейчас я наслаждаюсь видом встрепанного Айи. Его губы припухли от моих поцелуев, лицо затуманенное и отсутствующее. Я копаюсь в его мозгу, хихикая про себя над царящим там беспорядком.

- Так как, Айя, - шепчу я ему на ушко, покусывая мочку, - Хорошо было?

При воспоминании о случившемся – и с кем – в нем вскипает гнев. Кулак врезается в мою грудь, а я в ответ не слишком нежно кусаю его мочку. – Кисама! – рявкает он, отталкивая меня прочь.

Делаю шаг назад, одаряя его довольной ухмылкой. – Тебе *понравилось*. – Он пытается ударить меня еще раз. С моей скоростью совсем не трудно поймать его руку, столь же быстро я наклоняюсь, и наши лица снова сближаются. Он издает придушенный удивленный звук, рефлекторно отступает – и наталкивается на стену. – Ну так что, в следующий раз ты будешь сотрудничать?

- Ублюдок! Держи свои грязные руки подальше от меня! Ты и твои мерзкие игры…

- Это не игра, - уверенно обрываю я, слегка покусывая кончик его носа. – Это развлечение. Оттай немного и наслаждайся, - он бормочет проклятие и снова думает про свой меч, затем о своих товарищах по команде - они в магазине, так близко, но так далеко. Я смеюсь, в насмешливом удивлении приподнимая бровь. – Так ты, оказывается, эксгибиционист? – поддразниваю я. Его маска опускается на место. Ого, кажется, он заметил, что гнев против меня не срабатывает. Он отступает, потому что не знает, что еще можно сделать, не знает, как отвечать мне. – Saa… От меня не убежишь, Айя, - я не позволю ему сбежать.

Вновь завладеваю его губами, на этот раз более настойчиво, вынуждая его открыть рот, и вторгаюсь туда языком. Айя напрягается, но не борется, и я чувствую, как постепенно он расслабляется. Ch'. Только вообразить – двадцать лет и его еще ни разу не целовали. И девственник, никак не меньше. Критикер должно быть вытащили этого парня из шкафа, спрятанного подальше от дневного света. Забираюсь руками под его рубашку, поглаживая кожу. Когда я чувствую, что он начинает отвечать на поцелуй, я отодвигаюсь. Ах, прогресс. Прогресс – это хорошо.

Громкие мысли врываются в мой мозг, почти столь же громкие, как у Айи. Кто-то поблизости, и судя по тону мыслей, это долговязый Кудо. Вновь гляжу на Айю, который, похоже, разрывается между яростью и ошеломлением, и ухмыляюсь. Красивый. Глажу его по щеке, приподнимая ему голову, чтобы заглянуть в глаза. – Значит, до следующего раза, - заявляю я и устремляюсь прочь. На некотором расстоянии останавливаюсь, прячась за мусорным контейнером, и смотрю, как из магазина, насвистывая, появляется Кудо.

Он останавливается, видя Айю. Что-то говорит, но на таком расстоянии не разобрать. Не имеет значения. Я могу подслушать его мысли. Кудо протягивает руку, чтобы прикоснуться к Айе и тот моментально ее отбивает. Потом резко разворачивается и как ураган несется в магазин, оставляя позади ничего не понимающего товарища по команде. Я слышу, как громко захлопывается дверь, и хохочу.

Беги, беги, малыш Айя, сколько хочешь. Ты знаешь, что тебе понравилось.

Разворачиваюсь и ухожу, не переставая смеяться. А теперь я голоден.